Меню
О сайте
HAMLOG
Скачать
Программы
Схемы, статьи
Наш форум
Доска объявлений
Фотоальбомы
Гостевая
Обратная связь
Волгоград
Начинающему
Музей
Лирика Радио
Ham юмор
DX-монитор
OPDX бюллетень
Календарь соревнований
Проверь свою eQSL почту
HAM карты
Карта высот
Найди свой QTH-Loc
Каталог сайтов
FAQ (как добавить материал?)
Правила пользования сервисом
HAMLOG
Скачать
Программы
Схемы, статьи
Наш форум
Доска объявлений
Фотоальбомы
Гостевая
Обратная связь
Волгоград
Начинающему
Музей
Лирика Радио
Ham юмор
DX-монитор
OPDX бюллетень
Календарь соревнований
Проверь свою eQSL почту
HAM карты
Карта высот
Найди свой QTH-Loc
Каталог сайтов
FAQ (как добавить материал?)
Правила пользования сервисом
Сегодня скачивали
Статистика
Форма входа
Поиск
Схемы
Живой эфир
Наши фото
Доска объявлений
Куплю- продам...
TEN TEC ORION 2
Другие
Другие
Куплю- продам...
Телеграфные ключи - CW манипуляторы
Всё остальное
Всё остальное
Куплю- продам...
дипломы RAZA
| Главная » Статьи » СХЕМЫ » История |
Добавить статью |
Ярче тысячи солнц
|
Отрывок из книги Роберта Юнга "Ярче тысячи Солнц": "...На завершающей стадии создания атомной бомбы наибольшее внимание привлекали к себе два молодых физика — Луис У. Альварец и Луис Слотин. Каждый из них представлял собой своеобразное «дитя войны», поскольку специалистами в своем деле они стали на военной работе и достигли первых результатов в военных лабораториях. Новый источник энергии не представлялся им столь удивительным и ужасным, как это казалось ветеранам. Поэтому они не очень-то разделяли их сомнения. Альварец, сын известного хирурга из клиники Мэйо, прибыл в Лос-Аламос довольно поздно, после того как проявил себя в секретной радарной лаборатории при Массачусетском технологическом институте. Он сделал там несколько важных открытий: изобрел самолетный бомбовый прицел и разработал управляемую с земли приводную систему, которая и сейчас применяется на аэродромах. На «Холме» в Лос-Аламосе он и его еще более молодая «команда» исследователей добились успеха в создании комплексного спускового устройства для бомбы, срабатывающего с точностью до одной миллионной доли секунды. Испытание этой аппаратуры считалось в Лос-Аламосе одной из наиболее опасных работ. Оно проводилось в узких изолированных ущельях на значительном расстоянии от столовой горы, на которой находились рабочие и жилые помещения. Закончив весной 1945 г первую лабораторную модель спускового механизма бомбы и испытав ее, Альварец передал изготовление окончательного образца доктору Бэйнбриджу, техническому директору, и обратился к Оппенгеймеру за новым назначением, пожелав при этом, чтобы это назначение было поближе к линии фронта. В конце мая 1945 г. Альварец со своей «командой» был послан на авиационную базу на острове Тиньян в Тихом океане, с которой почти ежедневно производились налеты на Японию. Там в ожидании первого конкретного задания, связанного с атомной бомбой, он разработал особое измерительное устройство, которое предназначалось для сбрасывания вместе с бомбой. Оно должно было с помощью радиосигналов передать на борт бомбардировщика сведения о силе ударных волн, вызванных новым оружием. Тем временем Слотин испытывал внутренний механизм экспериментальной бомбы. Этот механизм состоял из двух полушарий, которые в момент спуска должны сходиться, сводя урановое содержимое в единое тело с так называемой «критической массой». Определение этого критического размера (попросту «Крита», как его именовали на лос-аламосском жаргоне) было одной из главных проблем, разрабатываемых теоретическим отделом. Но такие данные, как необходимое количество урана, угол рассеяния и величина эмиссии нейтронов, испускаемых в ходе цепной реакции, скорость сближения двух полусфер, и целая серия других данных могли быть оценены только приближенно. Абсолютную же уверенность и определенность можно было получить только путем экспериментов в каждом отдельном случае. Проведение таких экспериментов возложили на группу, руководимую Фришем. (Фриш приехал в Лос-Аламос из Англии.) Слотин входил в состав этой группы. Проводя эксперименты, он никогда не принимал специальных защитных мер. Весь его инструмент состоял из двух отверток, с помощью которых он позволял полушариям скользить по направляющему стержню навстречу друг другу, а сам тем временем сосредоточенно за ними наблюдал. Задача его состояла в том, чтобы достигнуть, но не превзойти критической точки самого начала цепной реакции, которую он должен был немедленно прерывать, раздвигая полушария. Если бы он «проскочил» критическую точку или недостаточно быстро прервал начавшуюся реакцию в самом ее начале, то масса превзошла бы критическую величину и последовал бы ядерный взрыв. Сам Фриш однажды чуть не лишился жизни во время одного из таких экспериментов в Лос-Аламосе. Слотин, конечно, знал, на каком тоненьком волоске висела жизнь его шефа, когда ему удалось ускользнуть от смерти. Но дерзкому молодому ученому доставляло удовольствие рисковать своей жизнью. Он называл это «крутить хвост дракону». Еще в ранней юности он искал борьбы, азарта и приключений. Он участвовал добровольцем в гражданской войне в Испании, больше из любви к острым переживаниям, чем по политическим мотивам. Ему часто приходилось подвергаться крайней опасности как артиллеристу-зенитчику. Как только разразилась вторая мировая война, он немедленно поступил в королевские Военно-Воздушные силы. Но вскоре ему пришлось отказаться от службы в армии: обнаружилось, что при медицинском освидетельствовании он ухитрился скрыть свою близорукость. Луис Злотин:  Возвращаясь из Европы домой в родной город Виннипегу в Канаде, Слотин встретил в Чикаго знакомого, который убедил его заняться исследованиями в военной лаборатории. Слотин имел высокую научную подготовку и даже получал премии за исследования в области биофизики, когда был студентом Королевского колледжа в Лондоне. Поэтому сначала он стал работать в качестве биофизика, а затем вошел в состав группы, разрабатывавшей большой циклотрон в металлургической лаборатории Манхэттенского проекта. Молодой человек был общителен. Казалось, что ничто в жизни не может интересовать его столь страстно, как работа, которой он целиком посвятил себя. После работы с Вигнером в Окридже над исследованием новых типов реакторов Слотин в конце концов оказался в Лос-Аламосе. Он надеялся, что его вместе с Альварецом направят на Тиньян для участия в сборке первой боевой атомной бомбы. Но так как он был канадским подданным, то органы безопасности возражали против его участия в этой операции. В качестве утешения ему дали задание смонтировать и передать Военному ведомству в Аламогордо внутренний механизм экспериментальной бомбы. Почти год спустя, в мае 1946 г., Слотин выполнял один из тех экспериментов, которые так часто с успехом проводил в прошлом: он участвовал в подготовке второго испытательного взрыва атомной бомбы в водах атолла Бикини на Южном море. Неожиданно его отвертка соскользнула. Полушария сошлись слишком близко, и масса стала критичной. Мгновенно все помещение наполнилось ослепительным блеском. Слотин вместо того, чтобы укрыться и, возможно, спасти себя, рванул голыми руками оба полушария в разные стороны и прервал тем самым цепную реакцию. Этим он спас жизнь семерых человек, находившихся в помещении, но сразу же понял, что сам поражен смертельной дозой радиации, которая пришлась на его долю. Однако он не потерял самообладания. Приказав своим коллегам встать точно на те места, где они находились в момент несчастья, он собственноручно начертил на доске схему их относительного расположения, чтобы врачи могли определить степень облученности каждого из присутствующих. Сидя вместе с Алом Грэвсом, также получившим сильную дозу, на обочине дороги в ожидании автомашины для отправки в госпиталь, он спокойно говорил своему компаньону: «У вас все будет в порядке. А вот у меня нет ни малейшего шанса». Увы! Это было верно! Девять суток спустя человек, который путем эксперимента определил критическую массу для первой атомной бомбы, умер в ужасной агонии. Регистрационная лента нейтронного счетчика осталась забытой в лаборатории Слотина. На ней виднелась тонкая красная линия, неуклонно поднимавшаяся до верхнего предела измерений. Радиация в момент катастрофы оказалась настолько сильной, что прибор не смог далее ее регистрировать..." Впрочем, на Википедии дано другое описание этого трагического случая: "...21 мая 1946 года физик Луи Слотин проводил в лаборатории Лос-Аламоса эксперимент по изучению свойств деления ядер с помощью установки отражателя нейтронов в подкритическую сборку, при этом он проводил демонстрацию опыта семи другим учёным. За свою чрезвычайную опасность эксперимент носил название «дёргание дракона за хвост». Экспериментатор помещал ядро между двумя бериллиевыми полусферами (играющими роль отражателя) и вручную опускал верхнюю полусферу на ядро, придерживая её большим пальцем за отверстие в верхней части. При перемещении полусферы вверх и вниз датчики регистрировали изменение активности сборки. Единственным предметом, препятствовавшим смыканию полусфер, являлось жало плоской отвертки, которую ученый держал в правой руке. Слотин проводил данный эксперимент уже более десяти раз, ранее Энрико Ферми говорил ему и другим сотрудникам, участвовавшим в экспериментах, что если они не прекратят свои опасные опыты, то «погибнут в течение года». Во время опускания верхней полусферы отвертка Слотина соскользнула, и полусферы сомкнулись, полностью окружив плутоний. Сборка мгновенно перешла в надкритическое состояние, однако Слотин быстро сбил верхнюю полусферу на пол, остановив цепную реакцию, чем спас жизни остальных людей, находившихся в лаборатории. Слотин получил большую дозу облучения — 9 Зв, и умер в течение 9 дней. Остальные присутствовавшие получили дозы в 1,85; 1,16; 0,93; 0,41; 0,26; 0,18; 0,18 Зв..." Реконструкция эксперимента Cлотина:  Перевод Neon'а: Полусфера с вырезом, рядом с рукой, выполнена из бериллия. Она заменяла "тампер" - оболочку из урана-238 для инерционного сдерживания "ядра" в атомной бомбе "Толстяк", служившую для того, чтобы наибольшее количество плутония успело прореагировать. Не менее важная миссия тампера — быть отражателем нейтронов, покидающих активную зону реакции. Кроме того, в процессе соударений с ядрами урана-238 нейтроны теряют энергию, замедляются, становятся тепловыми. Такие нейтроны с низкими энергиями наиболее эффективно поглощаются ядрами плутония. Атомная авиабомба "Толстяк", сброшенная 9 августа 1945 года на японский город Нагасаки, работала на основе плутония-239 и имела т.н. имплозивную схему подрыва.  Под ней расположена алюминиевая полусфера большего диаметра, служившая аналогом т.н. "пушера" в бомбе "Толстяк" - алюминиевой сферы, являвшейся обжимающей оболочкой, обеспечивавшей равномерность сжатия ядерного заряда ударной волной и одновременно предохранявшей внутренние части заряда от непосредственного контакта со взрывчаткой и раскалёнными продуктами её разложения. Внутри экспериментальной установки находились две покрытые никелем полусферы из плутония-239 в дельта-форме диаметром 89мм и массой 6.2 кг. Его размеры сравнимы с двумя лежащими рядом малыми полусферами. Из-за нескольких трагических происшествий они получили название "Демонического Ядра". (При похожем инциденте 21 августа 1945 года получил смертельную дозу радиации ученый Гарри Даглян. "Демоническое ядро" было использовано в ядерном испытании "ABLE" 1 июля 1946 года. Выход составил 23 КТ в тротиловом эквиваленте. Благодаря экспериментам Дагляна и Слотина эффективность оружия, использовавшегося при испытаниях, была увеличена по сравнению с использовавшимся при бомбардировках Японии. Такое расхождение фактов вызвано прежде всего тем, что во времена Юнга все, что касалось атомного оружия, было строго засекречено. Ссылка на книгу | |
| Просмотров: 6033 | Теги: | Рейтинг: 0.0/0 |
| Всего комментариев: 0 | |
